Этот способ избавиться от приступов паники, тревоги и даже депрессивного расстройства редко рекомендуют психотерапевты. Зато его можно подсмотреть у друзей — или вдохновиться опытом автора этой книги.
Как только я бросила курить травку, произошли три очень крутые вещи:
- Без отупляющего воздействия наркотика я обнаружила, что страдаю от приступов тревожности, которые не дают мне спать по ночам или нормально чувствовать себя в течение дня.
- Расставание, которое я безучастно пережила много месяцев назад, решило напомнить о себе.
- Вышеупомянутым расставанием и кормилась моя тревожность, которую я долго глушила, а теперь вскрыла. Поэтому я превратилась в неуверенную в себе развалину.
Что делать с приступами тревоги?
Травка уже не притупляла мою тревогу, и Китса тоже не было рядом, чтобы меня утешать. Тогда-то я впервые испытала панику в полной мере. У меня будто появился раскаленный камень внутри.
Он лежал над моей левой грудью, на одной полочке с сердцем. Я мяла его целыми днями, надеясь раздавить. Жгучая саднящая боль отдавалась под мышкой, и я превратилась в девчонку, которая мнет левую подмышку на углу Западной десятой улицы и Шестой авеню. Очаровательно.
Я просыпалась у себя в квартире с беспричинной мигренью в затылке, от которой голова раскалывалась так, что перед глазами сновали черные мушки. Затем она растекалась по всему черепу и сковывала невыносимым напряжением.
Тревога по поводу того, что все меня покинули, жила во мне постоянно, и ничто от нее не спасало. Ни походы в гости к моим подругам Александре и Элис для работы над пьесой (а ведь мне всегда нравилось писать сценарии). Ни отпуск в Лондоне, когда одна моя знакомая разрешила пожить у нее (а ведь мне всегда нравилось путешествовать. Особенно бесплатно!). Нет.
Мои глаза покраснели и опухли от бесконечных слез. Я перестала мыть голову. Как можно мыть голову в такое время? Я выглядела так, будто сошла с ума. И я на самом деле сошла с ума. Это продолжалось четыре месяца.
Резинки на запястьях
Я записала в дневнике варианты решения проблемы: «В два раза больше психотерапии. Таблетки. Травка. Переехать в город, где кто-нибудь меня полюбит (какой?). Травка».
Самым приемлемым вариантом мне показалась усиленная психотерапия, поэтому я стала ходить к доктору Гольдштейн два раза в неделю. Могла ли я себе это позволить? Однозначно нет. Но была ли я в настолько ужасном состоянии, что меня не волновало ничего, кроме выздоровления? Однозначно да.
Какое счастье, что я выбрала доктора Гольдштейн! Она оказалась единственным психотерапевтом, принявшим мою новую страховку, поэтому мне приходилось платить ей только частично. Я договорилась с собой: буду меньше ходить в бары и рестораны, чтобы иметь деньги на регулярную терапию.
Доктор Гольдштейн предложила носить резинки на запястьях, а когда в голове начинают сгущаться навязчивые мысли, сильно оттянув, шлепать себя ими и говорить: «Отпусти. Отпусти». Таким образом боль будет перекраивать нервные пути в моем мозге и поможет перепрограммировать мышление. Вместо «Меня все бросили» я стану думать: «Ай! Какая неудачная мысль».
Каким бы странным ни казался данный способ, он сработал. Маленькие жесткие шлепки моментально останавливали панику, но к концу месяца мои запястья выглядели так, будто я занимаюсь садомазохизмом.
Пробежка? Это не для меня!
Я пересмотрела свой список предполагаемых средств от тревоги. «Травка». Фу, никакой травки, Тара. «Напиться? Позвонить подруге?» Может, в моем окружении найдется тот, кто умеет избавляться от тревоги?
Я решила спросить самую спокойную знакомую, как ей удается сохранять самообладание. Джулия была одной из моих лучших подруг и соседок из колледжа. Я никогда не видела, чтобы она паниковала, или переживала, или собиралась сигануть из окна. Я знаю, и у нее случались трудные времена, но она держала себя в руках даже на пике кризиса. И мне так хотелось.
— Слушай, Джулс, — спросила я. — Как ты это делаешь? Почему по тебе не скажешь, что ты хоть раз испытывала настоящую паническую атаку? Ты просто хорошо притворяешься? В чем твой секрет?
Она рассмеялась:
— Разумеется, иногда я испытываю стресс, но, чтобы справиться с ним, я просто иду на пробежку.
И это ее секрет? Она идет на пробежку? Бред. Моя тревога очень важна! Мое нестабильное состояние очень глубоко. Разве дурацкая пробежка мне поможет? Я напирала:
— Я ничего не знаю про бег и спорт, я театралка! Я никогда интенсивно не двигалась, разве что расхаживала по сцене.
Кто всегда боялся спорта? Первой сбегал из комнаты, когда кому-то требовалось передвинуть маленький столик? Сомневался в своем собственном теле и не хотел смотреться в зеркало без одежды? Да, да, да, конечно, все это про меня.
Я — «домашний ребенок» до мозга костей. В старших классах я получила единственную «тройку» — за курс, который назывался «Кардиофитнес». Тренер Флорес написала в моем табеле, что я «пряталась между беговых дорожек» и «долго пила воду, чтобы избежать реальных упражнений». И она была права! Я не хотел заниматься ничем подобным.
Я боюсь заниматься спортом – еще со школы
Я объяснила Джулии, что бег противопоказан мне по физическим причинам.
— У меня болит грудь, когда я бегаю. Она сильно колышется, это реально больно, и я чувствую себя по-дурацки.
Подруга ответила, что есть такая штука, которая называется «спортивный лифчик».
— Да, но единственный раз, когда я бегала, у меня что-то случилось с лодыжками. Мне кажется, у меня никудышные лодыжки.
Тогда она невозмутимо заявила:
— Рядом с твоим домом есть отличный обувной магазин, где твой бег снимут на видео, чтобы откорректировать технику. А потом тебе подберут идеальные кроссовки!
Джулия даже напомнила, что я живу рядом с рекой Гудзон — прекрасным фоном для пробежек. На каждую из моих никудышных отговорок подруга предлагала простое решение. Сраная Джулия.
Честно говоря, я боялась заниматься спортом. В детстве я была пухленькой и стеснялась своего круглого животика. Потом я жила в постоянном страхе ежегодной президентской проверки физической подготовки. На ней выясняли наш уровень физического развития с помощью произвольных испытаний, к которым мы, школьники, никогда не готовились.
Для меня это было страшное и стыдное время, когда приходилось демонстрировать все, на что я не способна, перед всеми одноклассниками. Подтягиваться? Прыгать в высоту? Но хуже всего был ужасный забег на милю.
Я помню, как в десять лет бежала по черной асфальтированной парковке моей школы. Родители не приготовили мне «спортивную» одежду, поэтому я бежала под палящим калифорнийским солнцем в колготках, габардиновой школьной форме и кожаных ботинках. Кожаных ботинках.
Я пришла последней с огромным отрывом. С таким, что все остальные ученики успели вернуться обратно в класс, а тренер Родригес разочарованно смотрел на свой секундомер, думая, то ли отпустить меня, то ли все-таки заставить добраться до финиша. Это было унизительно для нас обоих.
Со временем я превратила страх неудачи в подобие гордости. Я не то чтобы не способна тренироваться, просто я намно-о-ого выше этого. Разве не впечатляет тот факт, что я никогда не делала физических упражнений? Я хвасталась, что «не тренировалась ни дня в своей жизни». Да у кого вообще есть время на тренировки?! Ну?
У Джулии. У той самой Джулии, которую я уважала, обожала и которой хотела во всем подражать. В старших классах и в колледже она играла в футбол и являлась самым спокойным человеком, которого я знала. Джулия предложила потенциальное средство от моей тревоги, а сама я не смогла придумать ничего другого. Ну ладно, хорошо, я попробую последовать ее совету. Но мне точно не понравится. И не поможет.
Наконец я смогла свободно дышать
Я купила дурацкий фиолетовый спортивный лифчик, который сплюснул две мои груди в одну, сходила в магазин, который записывает на видео, как ты бегаешь, и приобрела оранжево-белые кроссовки — еще более дурацкие! — объемные, какие напяливают папаши, чтобы попозорить своих детей.
Недавняя неудача в отношениях не давала мне покоя, поэтому, не особо веря, я ставила себе маленькие цели, которые считала выполнимыми. Пробежать от одного знака «Стоп» до другого или десять минут без передышки.
О господи, как же это тяжело! Но ладно, я все-таки бежала пять минут без передышки. Легкие кололо, бедра горели, и иногда я думала: нет, больше не могу.
Но, прямо как с ведением дневника, я решила делать все наоборот. Я стала повторять «Да, я смогу», даже если думала иначе. «Да, я смогу пробежать от пирса до пирса». «Да, я смогу закончить эту проклятую пробежку».
Я твердила эту фразу бесконечно, и она начала воплощаться в жизнь: я смогла достигнуть скромных целей, которые ставила перед собой. Честно говоря, бег я ненавидела и сдавалась в ту же секунду, как только достигала своей крошечной цели. Но раньше мою грудь стискивал страх, непробиваемый, как кирпичная стена, а теперь я чувствовала, что способна свободно дышать.
Окончание следует.
Источник: 7ya.ru
